— Роланд! — позвала Розалита.

Роланд извинился, взял ее под руку, отвел чуть в сторону. Везде валялись Волки, и радостные смеющиеся горожане буквально раздирали их на части. А из города подтягивались отставшие.

— Что такое, Роза?

— Твоя женщина. Сюзанна.

— Что с ней? — Нахмурившись, он огляделся. Сюзанны не увидел, не мог вспомнить, когда видел ее в последний раз. Когда скручивал Джейку самокрутку? Так давно? Выходило, что да. — Где она?

— В этом все и дело. Я не знаю. Я заглянула в фургон, на котором она ехала, подумала, может, она легла отдохнуть. Может, устала или у нее заболел живот. Но ее там нет, Роланд. И коляски тоже нет.

— Боги! — рявкнул Роланд, стукнул кулаком по бедру. — О боги!

Розалита в тревоге отступила на шаг.

— Где Эдди? — спросил Роланд.

Она указала. Эдди окружала такая плотная толпа мужчин и женщин, что он бы его и не углядел, если б не ребенок, сидевший у него на плечах, улыбающийся во весь рот Хеддон Джеффордс.

— Ты уверен, что он тебе нужен? — спросила Роза. — Может, она чуть отъехала, чтобы прийти в себя после боя.

«Чуть отъехала», — подумал Роланд. И на душе у него стало совсем тоскливо. Она отъехала, это точно. И он знал, кто занял ее место. После боя они расслабились, отвлеклись… Горе Джейка… поздравления горожан… суета, радость, пение… это не оправдание.

— Стрелки! — проревел он, и шум толпы разом стих. Если б он посмотрел, то увидел бы страх, лишь прикрытый радостью и облегчением. Его этот страх не удивлял: люди всегда боялись тех, кто носил на бедре оружие. И после того как стихли выстрелы, они хотели лишь одного: устроить спасителям последний пир, в последний раз поблагодарить их, помахать руками вслед и вновь заняться привычным делом: пахать, сеять, ухаживать за скотиной.

«Что ж, — подумал Роланд, — мы скоро уйдем. Более того, одна из нас уже ушла. Боги!»

— Стрелки, ко мне! Стрелки!

Эдди подскочил первым. Огляделся.

— Где Сюзанна?

Роланд указал в сторону сухих русел рек, заброшенных шахт и пещер. Потом поднял руку повыше и нацелил палец на черную дыру чуть пониже неба.

— Я думаю, там.

Эдди Дин побледнел как мел.

— Ты указываешь на Пещеру двери. Да?

Роланд кивнул.

— Но шар… Черный Тринадцатый… она не могла подойти к нему, когда он находился в церкви Каллагэна.

— Не могла, — кивнул Роланд. — Сюзанна не могла. Но теперь тело не принадлежит ей.

— Миа? — спросил Джейк.

— Да. — Роланд смотрел на черную дыру синими потускневшими глазами. — Миа ушла туда, чтобы родить своего ребенка. Чтобы родить малого.

— Нет. — Руки Эдди ловили воздух, пока не нашли рубашку Роланда. Вокруг стояли молчаливые горожане. — Роланд, скажи», «нет».

— Мы пойдем за ней и будем надеяться, что не опоздаем, — ответил Роланд.

Но сердцем он уже знал: они опоздали.

ЭПИЛОГ

ПЕЩЕРА ДВЕРИ

Они спешили, но Миа оказалась еще проворнее. В миле за тем местом, где проселок раздваивался, они нашли ее инвалидное кресло. Сильными руками она изо всех сил крутила колеса, переезжала через камни и ветки. Но в конце концов левое колесо настолько погнулось, что более не могло крутиться, и коляска застряла. Оставалось только удивляться, что ей удалось так много проехать.

— Фак-каммала, — пробормотал Эдди, глядя на кресло, поцарапанное, покрытое вмятинами, с далеко уже не круглыми колесами. Поднял голову, рупором приложил руки корту, закричал: «Борись с ней, Сюзанна! Борись!» Обошел коляску и двинулся вверх по тропе, не оглянувшись, чтобы проверить, следуют ли за ним остальные.

— Она не сможет добраться до пещеры, не так ли? — спросил Джейк. — Я хочу сказать, без ног.

— Думаешь, не сможет? — спросил Роланд, с мрачным как туча лицом. Он хромал. Джейку же хотел спросить, что с ним, но передумал.

— А чего ее потянуло в пещеру? — спросил Каллагэн.

Роланд повернулся, буквально пронзил его ледяным взглядом.

— Чтобы перебраться куда-то еще. Ты ведь это понимаешь. Пошли.

Неподалеку от того места, где начинался особо крутой подъем, Роланд догнал Эдди. Когда первый раз положил руку ему на плечо, Эдди ее стряхнул. Когда рука легла на его плечо второй раз, повернулся с неохотой и посмотрел на своего старшего. Роланд увидел, что рубашка Эдди забрызгана кровью. Бенни, Маргарет, их обоих?

— Может, нам лучше оставить ее в покое, если это Миа.

— Ты рехнулся? От стычки с Волками у тебя поехала крыша?

— Если мы оставим ее в покое, она сделает свое дело и уйдет. — Даже произнося эти слова, Роланд сомневался, что такое возможно.

— Да, — глаза Эдди горели, — она сделает свое дело, это точно. Сначала родит ребенка. Потом убьет мою жену.

— Это будет самоубийство.

— Но она может это сделать. Мы должны пойти за ней.

За свою жизнь Роланд крайне редко отступался от решения, которое считал верным, но такое случалось. Вот и теперь, глядя на бледное решительное лицо Эдди Дина, он пришел к выводу, что это один из тех самых случаев.

— Хорошо, — кивнул он, — но мы должны быть очень осторожны. Она будет бороться. Не дастся нам в руки. Будет убивать, если до этого дойдет. И прежде всего попытается убить тебя.

— Я знаю, — ответил Эдди. Лицо его походило на каменную маску. Он посмотрел на уходящую вверх тропу. В четверти мили она поворачивала за утес и скрывалась из виду. А потом возникала вновь у самого зева пещеры. На тропе Сюзанны-Миа не было, но это ничего не значило. Она могла укрыться где угодно. Могла и не пойти к пещере, а разбитое кресло использовала для того, чтобы направить их по ложному пути. Как использовал Роланд детские вещи, разбросав их по проселку.

Я в это не верю. В этой части Кальи миллион крысиных нор, и если бы я верил, что она заползла в одну из них…

Подошли Каллагэн и Джейк, остановились, глядя на Эдди.

— Пошли. — Он вскинул глаза на стрелка. — Мне без разницы, кто она, Роланд. Если четверо здоровых мужчин не смогут поймать одну безногую женщину, нам пора побросать оружие в пропасть и переквалифицироваться в фермеры.

Джейк усмехнулся.

— Я польщен. Ты назвал меня мужчиной.

— Только не задирай нос. Пошли.

Эдди и Сюзанна считали и называли себя мужем и женой, но ему не представилась возможность поймать такси, поехать в «Картье» и купить ей обручальное кольцо. Когда-то он носил очень красивый перстень выпускного класса средней школы, но потерял его в песке на Кони-Айленде в то лето, когда ему исполнилось семнадцать, лето Мэри Джин Собески. Однако по ходу их путешествия от Западного моря Эдди вновь раскрыл в себе дар резчика по дереву (великий маг и знаменитый наркоман никогда не отказывал себе в удовольствии упрекнуть Эдди, что тот, словно ребенок, никак не может наиграться) и вырезал любимой прекрасное кольцо из ивы, легкое, как пена, но прочное. Его, повесив на кожаный шнурок, Сюзанна носила на груди.

Они нашли это кольцо на тропе, все на том же шнурке. Эдди поднял шнурок с кольцом, какое-то время мрачно смотрел на него, а потом надел на шею, убрав кольцо под рубашку.

— Посмотрите, — вдруг воскликнул Джейк.

На полоске травы у самой тропы остались следы. Не человека, не животного — трех колес. Эдди подумал, что здесь стоял детский велосипед. Как такое могло быть?

— Пошли, — в который уж раз повторил он с того момента, как пропала Сюзанна, и задался вопросом, как долго они будут следовать за ним, если они дальше будет твердить это слово. В общем, значения это не имело. Он собирался идти за ней, пока не найдет или не умрет. Только так и не иначе. Кто его пугал, так это ребенок… которого Миа звала малым. Вдруг он набросится на нее. И у него сложилось ощущение, что такое вполне могло случиться.

— Эдди, — позвал Роланд.

Эдди обернулся и нетерпеливо махнул рукой: мол, пошли.

Но Роланд указывал на следы.